Каждая новая крупная утечка офшорных документов выявляет очередное противоречие в планах президента Украины Петра Порошенко относительно его кондитерской фабрики.

«Райские документы» позволяют составить наиболее подробную картину его истинных намерений по реструктуризации Roshen.

Во время предвыборной кампании Порошенко публично обещал что продаст бизнес, если станет президентом. Но спустя всего несколько дней после того, как он стал президентом, его юристы уже активно работали над тем, чтобы вывести активы магната в офшор, избежать налогов на Украине и копить деньги за границей. Первая фирма, в которую они обратились, отказалась от сделки, ссылаясь на риски.

И все же Порошенко создал офшорную структуру с помощью другой, менее осмотрительной фирмы.

Журналисты получили новые финансовые документы, которые ставят под сомнение заявления Порошенко о том, что он не выводил украинские деньги в офшорные зоны.

Шоколадный президент

История начинается вскоре после выборов 2014 года.

На фоне победы над коррумпированным правительством Порошенко тут же объявляет борьбу с коррупцией во власти своей приоритетной задачей.

Проблема в том, что Порошенко был владельцем крупнейшего в стране кондитерского бизнеса, и на Украине об этом было хорошо известно. После избрания Порошенко обещал сконцентрироваться на президентских обязанностях и продать компанию во избежание конфликта интересов. C этой целью президент нанял юридическую фирму Avellum и инвестиционную ICU.

Порошенко начал антикоррупционный «крестовый поход», осудив использование офшорных компаний для уклонения от уплаты налогов.

Когда на фоне военных действий с пророссийскими сепаратистами украинская гривна резко подешевела, Национальный банк страны усилил валютный контроль над бизнесом с целью блокирования вывода денег за рубеж.

Больше года спустя, еще не выполнив обещание продать Roshen, Порошенко изменил планы, sзаявив, что он передаст свои предприятия в управление слепому трасту, который будет контролировать их от его имени. В январе 2016 года он объявил, что подписал трастовое соглашение с «респектабельным иностранным банком высшей лиги».

Все шло хорошо до апреля 2016 года, когда были опубликованы «панамские документы», имевшие эффект разорвавшейся бомбы. Изучив миллионы документов, предоставленных Международным консорциумом журналистов-расследователей (ICIJ) и немецкой газетой Suddeutsche Zeitung, журналисты OCCRP пришли к выводу, что в действительности никакого траста, контролирующего его компании, не было.

Вместо этого юристы кипрской юридической фирмы Dr. K. Chrysostomides & Co через панамскую компанию Mossack Fonseca создали офшорную пирамиду под управлением Prime Assets Partners Limited, зарегистрированной на Виргинских Островах. Контролировал ее сам Порошенко.

В ответ Порошенко признал наличие офшорной структуры, но уверял, что она нужна была, чтобы подготовить бизнес для передачи в траст. Траст он в итоге учредил в том же месяце..

Скандал вокруг «панамских документов» настиг Порошенко во время официального визита в Японию, где ему публично пришлось объясниться: «Обычно офшорный счет нужен, чтобы избежать налогов. В данном случае все абсолютно наоборот. Став президентом, я заявил, что все свои предприятия я передам в абсолютно прозрачный траст одного из крупнейших банков мира — Rothschild Bank. Я сделал это не для того, чтобы минимизировать налоги», — подчеркнул он.

«Эта компания (на БВО) не открывала банковских счетов и не получила с Украины ни копейки, — продолжил он. — Единственной целью ее создания было прозрачное отделение бизнеса президента Украины и от какого-либо политического влияния. Это абсолютно нормальная процедура».

Однако последняя утечка опровергает то, как президент объяснил наличие у него офшорной компании.

«Райские документы» — это утечка файлов из офиса юридической фирмы Appleby на Бермудах и из сингапурской компании по обслуживанию офшорных интересов. Документы получили Süddeutsche Zeitung и ICIJ и передали их 380 журналистам в 67 странах, в том числе репортерам OCCRP и украинским партнерам из агентства «Слідство.Інфо».

Согласно документам, 17 июня 2014 года — через 10 дней после инаугурации Порошенко — юрист украинской фирмы Avellum Вадим Медведев отправил электронное письмо от имени президента управляющему партнеру Appleby Шону Доулингу на Острове Мэн.

«Мы ищем фирму, которая может предоставить услуги по созданию холдинга офшорных компаний для влиятельного политического лица, — пишет он. — Вопрос очень деликатный… Клиента зовут Петр Порошенко. Мы занимаемся реструктуризацией его кондитерского бизнеса [Roshen]».

Далее Медведев объяснил, что Avellum предпочла бы создать компанию в юрисдикции Виргинских Островов, но Остров Мэн тоже подойдет. Затем украинский юрист изложил, как должна выглядеть структура: «Мы собираемся создать новую холдинговую компанию в Люксембурге, чтобы получить доступ к международным рынкам. Под ней будет нидерландский субхолдинг, в который войдут все производственные предприятия. С налоговыми целями над люксембургской компанией будет кипрская фирма, которая будет владеть [предложенной] офшорной компанией.

Другими словами, юрист Порошенко из Avellum предлагал Appleby создать холдинговую структуру на Британских Виргинских Островах или на Острове Мэн для получения дивидендов от своей операции. Этот холдинг будет замыкать цепочку компаний в разных юрисдикциях с конечной привязкой к Roshen. Суть предлагаемой схемы в том, чтобы обеспечить Roshen выход на международный рынок при минимально возможной налоговой ставке.

Холдинговой компанией будет владеть кипрская фирма для налоговых целей, поскольку в этой стране самая низкая ставка корпоративного налога в Европе. Кипрская организация владеет компанией в Люксембурге, которая нужна для выхода на международные рынки. В свою очередь компания в Люксембурге владеет нидерландским субхолдингом, под управлением которого находится киевская компания. Последней принадлежат акции производственных предприятий Roshen.

«Бенефициарный владелец не будет скрывать себя, он продолжит публично владеть бизнесом вплоть до продажи», — говорится в письме Медведева.

Медведев ясно дал понять, что именно офшорный холдинг будет распоряжаться акциями, что прямо противоречит заявлениям Порошенко. «Офшорная компания будет пассивной холдинговой структурой — она владеет акциями и получает дивиденды. Продажа акций в определенный момент возможна [если инвестор предложит хорошую цену]», — сказано в письме.

Даулинг ответил лаконично: «Обсудим утром. Я запросил проверку и т. д.».

Далее переписка обрывается. Однако цепочка более ранних писем объясняет почему.

Эндрю Уиллинс из офиса Appleby на Виргинских Островах поинтересовался у коллег, согласится ли фирма предоставить услуги компаниям, контролируемым президентом Украины.

Тогда Роберт Вудс из офиса Appleby на Каймановых Островах запросил больше информации для оценки рисков.

«Сегодняшние газетные заголовки, вроде «Президент Украины Порошенко пообещал нанести ответный удар после того, как пророссийские сепаратисты сбили военный самолет на востоке Украины, убив 49 человек», дают понять, что сотрудничество с ним влечет определенный репутационный риск, кто знает, о каком именно возмездии идет речь! В любом случае, по моему мнению, дело не стоит рисков, с которыми сопряжено», — пишет Вудс.

Управляющий директор Appleby Corporate Service Гарет Томас согласился с Вудсом и распорядился «отправить заявку в список отклоненных».

Через два месяца, в августе 2014 года, юристы Порошенко с тем же предложением вышли на Mossack Fonseca, которую, в отличие от Appleby, не смутило сотрудничество с украинским президентом..

Mossack Fonseca создала почти идентичную корпоративную структуру лишь с двумя изменениями: компания в Люксембурге исчезла из схемы, а Порошенко стал прямым владельцем акций в холдинговой компании.

Именно эта схема была раскрыта в рамках предыдущей крупной утечки и последовавшего расследования, известного как «Панамские документы». Юристы Порошенко отрицали, что схема была реализована с целью налоговой оптимизации для бизнеса президента.

Согласно ответу фирмы Avellum на запрос OCCRP, решение отказаться от компании в Люксембурге было принято для того, чтобы не снижать объем налогов, которые надо платить на Украине. «Это противоречило бы не только интересам клиента, но и государственным интересам Украины», — говорится в письме.

Замороженные реформы

После обнародования «панамских документов» в апреле 2016 года Порошенко объявил процесс деофшоризации бизнеса на Украине с целью вернуть активы страны домой.

Он подписал указ «О мерах по противодействию уменьшению налоговой базы и перемещению доходов за границу» и создал рабочую группу для подготовки соответствующего законопроекта к 10 июня 2016 года. Правда, закон так до сих пор и не был передан на рассмотрение парламента.

Павел Ходаковский, партнер в украинской юридической фирме «Арцингер», объяснял, что реформы смогут изменить ситуацию только через два-три года. «Одна из самых серьезных проблем заключается в том, что из-за нестабильной ситуации на Украине бизнес пытается себя защитить, хранит деньги за границей и не инвестирует в достаточных объемах в Украину», — говорит он.

Согласно указу Порошенко, Украина должна присоединиться к международной системе обмена налоговой информации AEOI, в которой уже участвуют, 49 стран, еще 53 собираются присоединиться в следующем году. Система призвана стать мощным инструментом предотвращения уклонения от уплаты налогов. Но, несмотря на обещания Порошенко, Украина так и не присоединилась к этой инициативе, но заявляет о намерении сделать это в 2020 году..

Зачем понадобился офшор

Богдан Боровик из юридической фирмы Borovyk & Partners изучил письмо, отправленное Avellum в компанию Appleby от имени Порошенко.

«Эта структура необходима, чтобы продать бизнес — оптимизировать доходы от продажи», — сказал он. Он обратил внимание на то, что юристы президента подчеркивали «налоговые цели» введения кипрской компании в эту структуру, и объяснил смысл каждой фирмы холдинга.

«Голландская компания является владельцем украинских компаний, обеспечивая им защиту от возможных атак со стороны госорганов или рейдерства. В свою очередь она принадлежит компаниям на Кипре и Виргинских Островах, которые позволяют избежать налогов в случае получения прибыли. Прибыль может быть получена путем выплаты дивидендов или продажи компаний».

Он также отметил, что для того чтобы структура работала, компании должны были открыть счета в банках, хотя Порошенко утверждает обратное.

Юрист Avellum Медведев на запрос журналистов о комментарии заявил, что даст ответ после разговора со своим начальством, но так и не ответил.

Наличными или нет?

Банковские счета — очень деликатная тема. Порошенко утверждает, что голландская, кипрская и виргинская компании никогда их не открывали.

Это заявление противоречит обнародованной в мае 2016 года информации OCCRP о том, что в кипрскую компанию с Украины было переведено 4 миллиона евро смешанным платежом — деньгами и в «имущественной форме» (акции, долговые расписки и т. д.).

25 марта 2016 года украинский фонд Порошенко Prime Assets Capital провел трансакцию с целью приобретения 18 тысяч акций его же компании CEE Confectionary Investments Limited, зарегистрированной на Кипре. Акции были куплены по цене 218 евро за каждую при номинальной стоимости 1 евро. Нет очевидных причин так менять стоимость акций при переводе между двумя связанными между собой компаниями, если только кому-то не нужно легально переместить активы между ними. Вся сделка оценивается в 3 926 160 евро.

В ответ на запрос OCCRP юридические советники Порошенко обвинили журналистов в неправильном толковании и даже неправильном переводе документов. Например, они отрицают, что имел место перевод денег. Согласно их заявлению, “cash / in kind” означало, что оба варианта трансакции — либо деньги, либо «имущественная форма» — возможны, но они утверждают, что трансакция была проведена только акциями, то есть в «имущественной форме».

Разница кажется чисто технической, но она крайне важна. Денежная трансакция подтвердила бы, что у кипрской компании есть банковский счет, что Порошенко и юристы не раз отрицали. Этот счет Порошенко был бы обязан задекларировать. Однако в 2016 году украинский президент указал в декларации только один счет в Swiss Rothschild Bank AG на сумму $1,06 миллиона.

Кроме того, вывод денег за рубеж нарушает действовавший в то время валютный контроль Национального банка. Президенту понадобилась бы специальная лицензия для трансакции на сумму до 50 тысяч долларов. Лицензии у него не было. К переводу в «имущественном виде» эти ограничения не применялись бы.

Юрист Порошенко в кипрской Dr. K. Chrysostomides & Co. Джордж Иоанну отказался от комментария, сославшись на защиту личных данных клиента.

Тем не менее несколько кипрских юристов подтвердили OCCRP, что никакого разночтения в сопровождающих 4-миллионный платеж документах быть не может. В них четко говорится, что имела место трансакция и денежная, и в имущественном виде — вероятно, в акциях.

Кипрский юрист Мариус Георгиу заявил, что документ «имеет все признаки подлинного документа» и что «часть денег была выплачена наличными».

«Все, что отправлено в регистрирующий орган компании и не оспорено в суде, считается достоверно отражающим состояние архива компании, который хранит секретарь в ее офисах, — сказал Георгиу. — Если в регистрирующем органе есть запись о том, что акции были переданы и оплачены и в денежном, и в имущественном виде, то это налагает соответствующие обязательства на акционеров на Кипре или за его пределами, если суд не постановит иное».

CEE Confectionary Investments по закону обязана подавать ежегодную декларацию, которая могла бы прояснить вопрос. Но когда OCCRP связался с регистратором, чтобы запросить информацию, выяснилось, что по состоянию на 4 сентября 2017 года компания Порошенко не подала ни одной декларации или какого-либо финансового отчета с момента основания в 2014 году.

Финансовый аналитик Андрей Герус отметил, что поскольку сделка была между двумя связанными компаниями, то это, вероятно, означало, что кипрская компания нуждалась в деньгах для своей деятельности.

Указ от 3 марта 2016 года запретил вывод крупных сумм за рубеж даже тем, у кого есть соответствующая лицензия. В мае, когда OCCRP обратился в Нацбанк с вопросом о том, выдавал ли он компании Prime Assets Capital Порошенко лицензию на иностранные инвестиции, банк не ответил на запрос, нарушив тем самым закон о доступе к публичной информации.

Однако когда в ситуацию вмешался глава Комитета по борьбе с коррупцией Егор Соболев, Нацбанк все же ответил. 1 июня Соболев спросил, была ли у компаний Порошенко такая лицензия. Спустя три недели регулятор ответил, что в марте 2016-го такой лицензии у фонда Порошенко не было.

Банк также заявил, что в ходе вывода денег за рубеж не было и нет юридических оснований предоставлять соответствующую информацию репортерам OCCRP.

Темный шоколад

Roshen занял 90-е место в сотне крупнейших налогоплательщиков Украины по итогам первого полугодия 2017 года. Это одна из нескольких компаний в списке, которая не назвала сумму уплаченных налогов.

В публичном поле также нет информации о финансовых операциях компании или подтверждений того, что она управляется Rothschild Trust.

«Петр Порошенко не участвует в процессе управления корпорацией Roshen. Он также не располагает информацией о составе руководства корпорации и управленческих решениях, принимаемых трастом Rothschild», — заявила администрация президента в ответ на запрос OCCRP.

Однако в документах Roshen Europe B.V., компании-ширмы в Нидерландах, фигурирует Сергей Зайцев — давний топ-менеджер Порошенко. Согласно записям, Зайцев управляет компанией совместно с другим директором — голландцем Альбертусом ван Биком, назначенным на эту должность в апреле 2017 года.

Швейцарский Rothschild Trust AG стал акционером кипрской компании Порошенко 27 апреля 2016 года — почти через месяц после обнародования «панамского архива». Это противоречит утверждениям Порошенко и Rothschild о том, что Roshen был передан в слепой траст в январе 2016 года.

До сих пор не опубликовано трастовое соглашение между Порошенко и Rothschild. Поэтому невозможно оценить, сколько реальной власти Порошенко сохраняет в корпорации, в какой юрисдикции зарегистрирован его Prime Asset Capital Trust, где он платит налоги и, наконец, насколько серьезный конфликт интересов создает эта ситуация.

Защита Порошенко

На пресс-конференции в июне 2016 года, спустя месяц после предыдущей публикации OCCRP, Порошенко довольно подробно рассказал о своих офшорах. Он упомянул меморандум от 31 мая, выпущенный украинским офисом международной юридической фирмы Baker & McKenzie по украино-кипрской сделке.

В документе юристы Baker & McKenzie заявили, что ни одна из трансакций, упомянутых в отчете OCCRP, не связана с переводом денег с Украины, а была, скорее, обменом акциями между кипрской и украинской компаниями Порошенко.

При этом меморандум ошибочно называет инвестфонд Порошенко Prime Asset Management, а не Prime Assets Capital. В нем также не названы документы, которые привели авторов к такому заключению. Запрос о представлении документов, на которых базируется опубликованный вывод, репортеры OCCRP отправили юристам Порошенко, но не получили ответа.

Меморандум подписали партнеры киевского офиса Baker & McKenzie Сергей Пионтковский и Оляна Гордиенко. В сентябре, через три месяца после обнародования меморандума, Порошенко назначил Гордиенко членом Национальной комиссии по ценным бумагам и фондовому рынку. Уже в марте она подала в отставку.

При участии Стелиоса Орфанидеса (Кипр)