Умарали Кувватов был когда-то богатым бизнесменом, потом — изгнанником, заключенным и, наконец, ярым противником авторитарного режима в Таджикистане. Ранней весной в историческом центре Стамбула Кувватов встретил смерть, лежа на дороге и истекая кровью от огнестрельного ранения.
«Я почти лишилась разума, когда он умер у меня на руках, — вспоминает его вдова Кумриниссо Хафизова. — Было так много крови. Я в жизни не видела, как умирает человек. А ведь это был мой муж, мой любимый человек».
В тот день Кувватова с женой и двумя сыновьями пригласил к себе на ужин один приятель-экспат из Таджикистана. Во время ужина вся семья Кувватова внезапно почувствовала недомогание. По воспоминаниям Хафизовой, они едва могли говорить. Муж буквально выволок их на улицу, чтобы вызвать такси, хотя сам едва стоял на ногах. Именно в тот момент киллер выстрелил в него. Когда приехала полиция, Кувватов был уже мертв. Почему Умарали Кувватов встретил столь ужасающий конец так далеко от дома?
Его убийство ознаменовало конец выдающейся и многообразной жизни, по которой можно многое сказать о Таджикистане — беднейшей и наименее развитой из всех стран бывшего СССР.
Всего несколько лет назад Кувватов был успешным предпринимателем, зарабатывая миллионы на нефти, строительстве и торговле. Но решающую роль в его судьбе сыграло партнерство с Шамсулло Сахибовым. Вместе они расширили бизнес, начали продавать нефть силам НАТО в Афганистане и стали богатыми людьми.
Это сотрудничество было, в частности, выгодно более молодому Сахибову, для которого Кувватов изначально был своеобразным ментором. Его наставничество помогло Сахибову принять мудрые политические и финансовые решения, чтобы продвинуться, включая самое важное решение — породниться с правящей семьей. Сахибов женился на третьей из семи дочерей президента Эмомали Рахмона, Рухшоне Рахмоновой. Именно тогда их пути разошлись. Когда Сахибов стал достаточно влиятельной фигурой, он захватил бизнес Кувватова. Затем благодаря связям Сахибов превратил компанию Faroz во всепоглощающую империю с интересами во всех сферах — от школ вождения до металлургических заводов. (См. «Когда государство — это бизнес»)
Тем временем Кувватов, которому грозило заключение по нескольким обвинениям, был вынужден покинуть страну. В изгнании бизнесмен стал лидером оппозиции. Он указывал общественности на коррупцию, которая подпитывала авторитарную власть в Таджикистане, невзирая на то что агенты этой власти преследовали его, как утверждают родственники и друг погибшего.
После начала преследований на родине Кувватов бежал в Россию, затем дважды по требованию таджикских властей попал в тюрьму — в Дубае и Турции.
Тем временем проправительственные медиа запятнали его репутацию в Таджикистане, а его жена начала получать анонимные телефонные звонки с угрозами. В конечном счете он не смог убежать достаточно далеко и заплатил самую страшную цену за вызов, который бросил властям Таджикистана.
Его насильственная смерть — отравление, а затем выстрел в голову на глазах у жены и детей — показала, как далеко может зайти режим в Таджикистане в стремлении подавить своих врагов. История Кувватова также доказала, что предприниматель любого уровня влияния может в одночасье лишиться своего бизнеса.
Ни Сахибов, ни Администрация президента Таджикистана не ответили на просьбу о комментарии.
После того как Сахибов возглавил компанию «Фароз», которую создал Кувватов, он превратил ее в гиганта. Между тем данных о том, что когда-то компанией управлял Кувватов, нигде нет, будто бы этого и не было вовсе. О том, что Кувватов был во главе компании, можно узнать из полузабытых сообщений СМИ. Еще в 2011 году информационные источники в Таджикистане и России называли его председателем «Фароз». А на видеозаписи пресс-конференции того времени его можно увидеть рядом с генеральным директором компании Азаматом Касымовым.
Но сегодня Кувватов едва ли упоминается в новостях и на сайте компании. По сути, «Фароз» официально отрицает, что бизнесмен вообще когда-либо имел к ней отношение.
«Он не занимает и никогда не занимал какой-либо должности в структурах компании и никогда не был в числе ее основателей», — говорится в официальном письме «Фароз» от 2012 года, которое ссылается на документы компании, а также юридических и налоговых министерств, которые «не содержат имени Умарали Кувватова».
Однако эти документы практически невозможно получить и подтвердить. Таджикистан — одна из самых закрытых стран для независимой журналистики. Обычно деловые бумаги в Таджикистане недоступны для сторонних лиц. Даже граждане Таджикистана, которые хотят ознакомиться с регистрационными данными компании, должны представить копии паспортов и быть готовыми к допросам служб безопасности.
Вот почему большая часть доступной информации о Кувватове, «Фароз» и Сахибове, который присвоил компанию, основана на личных воспоминаниях, а не правительственных или деловых документах.
Чтобы получить всю картину краха Кувватова, журналисты OCCRP поговорили с его женой, которая сейчас находится в изгнании, его адвокатом в России и племянником Шарофиддином Гадоевым, который скрывается от властей Таджикистана в Европе.
Они рассказали историю взлета Шамсулло Сахибова и объяснили, как молодой человек, начавший как ученик Кувватова, списал его со счетов.
(В компании «ФАРОЗ» неоднократные просьбы о комментарии оставили без ответа).
По словам Гадоева, основа успеха Сахибова была заложена еще в поздние 70-е годы. Тогда будущий президент Таджикистана Эмомали Рахмон работал в городе Курган-Тюбе (сейчас Бохтар. — Прим. ред.) в 100 километрах к югу от столицы. В те годы будущий лидер страны был частым гостем в доме деда Сахибова.
После того как в 1994 году Рахмон стал президентом, Сахибов-старший занял влиятельный пост. Поэтому, вспоминает Гадоев, когда Сахибов попросил Кувватова, который тогда занимался импортом топлива в регионе, взять под крыло внука, бизнесмен не мог отказаться. Вероятно, так и было положено начало карьеры Шамсулло Сахибова.
В интервью 2012 года Кувватов вспоминает первое впечатление от молодого человека. «Я в этом мальчике видел какое-то будущее. Я видел, что он откровенно говорит, старается работать», — говорит Кувватов.
Вдова бизнесмена вспоминает Сахибова как человека, который практически во всем зависел от ее мужа. «Шамсулло был просто деревенским парнем. Он ничего не знал. Он даже не умел по-русски говорить нормально. И всем, что он знает, он обязан моему мужу», — говорит она.
Она также помнит, что у мужчин были практически семейные отношения: «Они говорили, что их дружба навсегда. Сахибов хотел, чтобы его дочь вышла замуж за моего сына… Он был очень близок с Умарали. Когда он приезжал из Америки или Лондона, он даже не ужинал у себя дома. Он всегда был у нас».
По словам Гадоева, Сахибов поехал учиться в США при финансовой поддержке Кувватова. Там он встретил свою будущую жену, дочь президента Таджикистана, которая тоже училась в Штатах.
Поддержка Кувватова, вспоминает Гадоев, сыграла решающую роль в том, что президент Рахмон одобрил свадьбу, которая состоялась в 2005 году. Именно после нее отношения ученика Сахибова и учителя Кувватова развились в настоящее деловое партнерство.
Шарофиддин Гадоев сам был активным оппозиционером, который присоединился к общественно-политическому движению «Группа 24», созданному его дядей перед отъездом из страны. Очевидно, он напуган: с журналистом OCCRP Гадоев согласился встретиться лишь раз, сменив контактную информацию после интервью. Он также заявил, что покинул Таджикистан после того, как появилась угроза ареста.
По словам Гадоева, он тоже лишился бизнеса из-за связи с Кувватовым. Он утверждает, что до 2012 года был единственным владельцем транспортной компании Gold Tour Trans с офисом в Душанбе. По его словам, властям понадобилось всего три дня, чтобы в январе 2012 года отнять его компанию.
Он говорит, что к нему приходили представители служб безопасности, которые требовали, чтобы Гадоев переоформил Gold Tour Trans на Махмадулло Сахибова — отца Шамсулло. Когда Гадоев отказался, ему пригрозили фальшивыми обвинениями. «Мы можем обвинить тебя хоть в смерти Ленина», — вспоминает он слова силовиков. Гадоева задержали на три дня. После этого он подписал все бумаги для переоформления компании на другого владельца. Он покинул Таджикистан в июне 2012 года. Согласно документам компании, которая уже ликвидирована, последним ее владельцем была «Фароз».
«После свадьбы все изменилось, — говорил Кувватов позже в интервью. — Когда дело дошло до денег, власти и политики, я в этом мальчике просто разочаровался. Я увидел, что он изменился. Вся боль и проблемы моего народа его как бы уже не касались».
Очевидное противостояние между двумя мужчинами вышло наружу летом 2012 года, когда Кувватов публично обвинил Сахибова в захвате его бизнеса.
Большинство СМИ называют это противостояние «коммерческим спором». Но Таджикистан — классический пример клептократического государства — страны, где политическая элита может зарабатывать миллионы, отбирая привлекательные для нее компании.
Известно, что предприниматели намеренно не наращивают бизнес, чтобы избежать внимания какого-нибудь могущественного родственника, брата или зятя президента. И хотя это, может быть, никогда и не докажут, именно это произошло между Кувватовым и Сахибовым, который стал влиятельной фигурой после женитьбы на дочери Рахмона.
Тайно записанный телефонный разговор, который обнародовал Кувватов, лишь подтверждает это подозрение. Во время разговора Сахибов заставляет Кувватова взять некую сумму денег и уйти из компании.
Сахибов: «Это будут твои законные деньги, которые ты можешь забрать за один-два дня или оставить в компании. Это твои деньги, делай что хочешь!
Если ты берешь деньги, то, естественно, выходишь из компанию полностью. Между нами не будет никаких дел, и, естественно, мы больше не будем партнерами или компаньонами.
Мы больше не коллеги и не знаем друг друга. Но мои обещания в силе. Мы будем друзьями, будем смеяться, улыбаться, и как мужчина обещаю, что больше не причиню тебе вреда. До тех пор, пока наши пути не пересекутся в деловых вопросах»
Кувватов: «Договоренности, как насчет договоренностей?»
Сахибов: «Что до договоренностей, если ты возьмешь деньги и уйдешь из компании, все мои обещания будут в силе. Мы останемся друзьями, не врагами».
Сахибов: «Выгонять тебя — самое ужасное и последнее решение, которое я хотел бы принять… Я мог потерять миллионы, но для меня статус — самая важная вещь, потому что я больше не могу расти, понимаешь? Ты давишь на меня, и я не могу расти…»
Позднее в телевизионном интервью Кувватов объяснил, о чем был тот разговор.
«Мы сидели с Сахибовым, и я сказал ему: «Я создавал «Фароз» в течение 10 лет. Ты всегда был в Англии и США, всю работу делал я»… Он сказал: хочешь уйти с миром, — уходи. Но если нет, «мы подкинем тебе наркотики, и ты сгниешь в тюрьме», — вспоминал Кувватов.
Адвокат и консультант Кувватова в России Николай Николаев рассказал, что после первого отказа передать компанию Сахибову власти завели на Кувватова дело о незаконном приобретении недвижимости, незаконном заключении и финансовых операциях.
«Давление шло со всех сторон, — вспоминает Николаев. — От милиции до спецслужб. Кувватов говорил, что за ним следят и прослушивают. А родственникам поступали угрозы».
Вдова Кувватова подтверждает это, вспоминая уговоры, угрозы, обвинения и другие меры, с помощью которых на ее мужа давили, чтобы он отказался от долей в компаниях, которые сам же создал.
«Мы получали анонимные звонки отовсюду, — говорит она. — Я говорила со звонившими. Они говорили, что уничтожат меня и детей, если мой муж не уйдет. У меня даже есть аудиозапись, на которой Шамсулло предлагает мужу пять миллионов долларов за то, чтобы он ушел из компании».
Летом Кувватов покинул страну и обосновался в Москве.
Теперь, живя в России и потеряв дружеские отношения с таджикским режимом, Кувватов решил, что пришло время говорить. Летом 2012 года он создал оппозиционное движение, которое назвал «Группа 24» в память о жертвах жестокого подавления службами безопасности Таджикистана в Горно-Бадахшанской области.
Движение так и не снискало славы уровня более старой и зарекомендовавшей себя Партии исламского возрождения Таджикистана (См. «Закат таджикского исламского возрождения»), но стало привлекать все большее внимание — в основном мигрантов из Таджикистана в России.
В августе того же года Кувватов впервые раскритиковал режим на телевидении. Во многих последующих интервью он призывал власти Таджикистана к ответу за авторитаризм и провалы в управлении страной. Он открыто призывал президента к отставке.
Специалист по Центральной Азии Human Rights Watch Стив Свердлов говорит, что состоятельный беглый владелец телеканала K+ Мухтар Аблязов позволил Кувватову купить серию программ на телеканале и что эти передачи даже просочились в Таджикистан.
Свердлов, который в тот момент был в Таджикистане, вспоминает, как одно из выступлений Кувватова повергло уборщицу в шок. «У нее челюсть отвисла. Она замерла, ее парализовало. Это был первый раз в ее жизни, когда кто-то критиковал Бога. Это было очень показательно в плане уровня культа личности президента Таджикистана».
В декабре 2012 года Кувватова, который путешествовал в Брюссель, задержали в аэропорту Дубая на основании красного уведомления Интерпола, которое инициировал Таджикистан. Пока продолжались спекуляции о том, экстрадируют ОАЭ Кувватова или нет, он провел под стражей девять месяцев. Время от времени он публиковал видео или заявления, включая тайно записанный разговор с Сахибовым. Иногда он исчезал из поля зрения. Таджикские активисты в Москве проводили акции у посольства Таджикистана, требуя от ОАЭ не выдавать Кувватова на родину, где ему грозили пытки и не только.
После того как в сентябре 2013 года Кувватова наконец отпустили, его семья переехала в Стамбул, где он занялся коммерцией.
В октябре 2014 года его «Группа 24» призвала граждан к массовой демонстрации против режима Душанбе. Правительство отреагировало резко и зашло так далеко, что блокировало мобильную связь, соцсети и расставило по всему городу военную технику. Протест так и не состоялся, а «Группу 24» тут же объявили экстремистской организацией, ее членов арестовали или выгнали из страны.
В декабре Кувватова арестовала турецкая полиция. Вновь власти Таджикистана потребовали экстрадиции, утверждая, что на родине его обвиняют в экстремизме и восемь его соратников по «Группе 24» также арестованы в России и ждут экстрадиции в Таджикистан.
Турецкая полиция отпустила Кувватова в начале 2015 года, так и не экстрадировав его. Но конец был уже близок. Через месяц Кувватова убили.
5 марта бизнесмена с женой и двумя сыновьями пригласил в гости эмигрант из Таджикистана по имени Сулаймон Каюмов. (История знакомства Кувватова и Каюмова неизвестна.) Тот вечер стал роковым для Кувватова. Его семью отравили, но дети и жена выжили. Однако на улице Кувватова застрелили.
Расследование его смерти показало, что Каюмов работал с несколькими таджикскими сообщниками, которые избежали ареста и вскоре покинули страну рейсом в Москву. Самого Каюмова удалось задержать, он был приговорен к пожизненному заключению за убийство. Журналисты не смогли удостовериться в том, отбывает ли он наказание.
Доподлинно неизвестно, кто именно отдал приказ убить Кувватова. Однако ясно, что режим неустанно преследовал его с тех пор, как он покинул страну, и особенно после того, как он стал политическим активистом. Его жена уверена, что в убийстве виновен Шамсулло Сахибов и другие члены президентской семьи.
«Я могу со стопроцентной уверенностью сказать, что именно они убили моего мужа, — сказала она OCCRP. — Это на их руках. У меня осталось шестеро детей. Эта семья [Рахмона] не пощадит никого. Ни женщин, ни детей», — говорит вдова.
«По сей день таджикские власти звонят моей матери и сестре и спрашивают: «Где она? Когда она вернется?» Я не знаю, что им нужно от моей семьи. Они убили моего мужа, но этого им недостаточно», — рассказывает Хафизова.
По ее словам, режим давит на семью, чтобы та уговорила ее вернуться в Таджикистан и заключить мир с властями: «Мы договоримся — это будет публично, и я должна буду жить в Таджикистане тихо… Я никогда не пойду на эти переговоры». Мягкий голос Хафизовой становится жестче: «Даже если они убьют моих детей у меня на глазах, я никогда не попрошу прощения».
