Ни на одной из границ в Латинской Америке нет такого скопления войск, как в бассейне рек Мира и Матахе, отделяющих Эквадор от Колумбии. Страны отправили сюда около 13 тысяч солдат, чтобы бороться с восемью вооруженными группировками, которые враждуют друг с другом за контроль над наркоторговлей в регионе.
Но местные жители далеко не всегда рады присутствию этой массы солдат, полицейских, спецагентов, офицеров ВВС и флота.
«Военные доставляют нам много проблем», — сетует один из вождей народности ава, которая проживает в историческом районе Пигуамби Палангала в Колумбии. Он согласился поговорить при условии, что его имя не назовут, опасаясь и военных, и наркоторговцев.
Милитаризация не принесла мир в эту поросшую джунглями местность. Наоборот, число убийств резко возросло, срываются занятия в школах, а докторам теперь сложнее оказывать людям помощь. Некоторым семьям пришлось покинуть свои земли.
Просто узнать о происходящем здесь становится все опаснее. Семь месяцев назад два журналиста эквадорской газеты El Comercio с водителем отправились в приграничье, чтобы выяснить обстоятельства атаки, в которой погибли четверо солдат. Журналистов похитила колумбийская наркогруппировка, и, несмотря на продолжительные переговоры с властями, пленников убили.
Желая установить подробности последних недель жизни и гибели своих коллег, коллектив из 20 журналистов из восьми медийных структур несколько месяцев собирал сведения об этой трагедии. (Читайте статью «По следам последней поездки»)
В итоге расследовательский проект, созданный при участии Центра по исследованию коррупции и организованной преступности (OCCRP), постарался взглянуть на ситуацию шире и ответить, почему эти первозданной красоты места теперь столь опасны и для местных жителей, и для чужаков.
Положение может отчасти объясняться тем, как власти Колумбии и Эквадора пытаются обуздать террор наркомафии.
«Мы не видим никаких социальных преобразований, никакого развития, властные институты не помогают ни деньгами, ни участием, — констатирует колумбийский эксперт по вопросам безопасности Уго Асеро. — Чтобы переломить ситуацию, нужны всеобъемлющие меры властей — в том числе в сфере сельского хозяйства, здравоохранения, образования, дорожной инфраструктуры. Добиться улучшений одними военными средствами очень тяжело».
Хотя проблемный регион охватывает территорию двух государств, картина по обе стороны границы во многом схожа. Провинция Эсмеральдас в Эквадоре и колумбийский департамент Нариньо покрыты влажными тропическими лесами, которые тянутся от тихоокеанского побережья до самых Андских гор.
Значительная часть населения этих обширных пространств — чернокожие афроколумбийцы, здесь же обитают племена коренного народа ава. По статистике властей, большинство жителей региона — в основном обитатели небольших деревень — попадают в категорию бедняков.
Отсутствие экономических возможностей — одна из причин, почему здесь правит бал кокаин.
Выращивание коки, очистка сырья и сбыт кокаина служат тут основным источником дохода. Плантации коки площадью примерно 23 тысячи гектаров находятся в районе лежащего неподалеку колумбийского портового города Тумако — «узлового центра» здешнего кокаинового наркопромысла.
Густые джунгли скрывают более сотни нарколабораторий. Каждый из таких цехов способен произвести до двух тонн кокаина в неделю. Наркотики перевозят по рекам на лодках или в самодельных субмаринах под прикрытием мангровых зарослей.
При этом за последний год Тумако превратился в настоящую базу правительственных войск.
Всего за 18 часов в первые дни 2018 года в город перебросили более двух тысяч солдат на борту турбовинтовых самолетов C-295, двух «геркулесов» С-130 и «Боинга-727».
Решение ввести в город военных приняли после того, как в октябре 2017 года в сельской местности рядом с Тумако были убиты восемь крестьян — владельцев плантаций коки.
Сейчас Тумако — командный центр военных операций в регионе. На них выделен годовой бюджет в 598 600 долларов и более 8300 солдат, в помощь которым прикомандировано дополнительно 1300 полицейских.
Врагов у них немало — от «обычных» банд до вооруженных повстанцев и эмиссаров мексиканских наркокартелей.
Однако главная цель колумбийских силовиков — военизированные наркогруппировки, часть которых состоит из бывших бойцов Вооруженных революционных сил Колумбии (ФАРК), отказавшихся сложить оружие после того, как их лидеры в 2016 году подписали мирное соглашение с правительством.
Одна из таких группировок — «Фронт Оливера Синистерры». Именно она взяла на себя ответственность за похищение эквадорских журналистов. Считается, что в группировке около трехсот штыков, а возглавляет ее человек, заслуживший в обеих странах эпитет «враг государства номер 1» — Вальтер Патрисио Арисала Вернаса, больше известный как Эль-Гуачо. Несмотря на все попытки поймать его, главарь «Фронта» все еще на свободе.
По словам тогдашнего министра обороны Колумбии Луиса Карлоса Вильегаса, перед его войсками поставили четкую задачу — «восстановить стабильность на границе».
За полгода после прибытия солдаты провели более ста операций вдоль границы. В течение первых ста дней они уничтожили 72 нарколаборатории и изъяли более 59 тонн кокаина. Но, возможно, наибольшим успехом силовиков стала ликвидация Виктора Давида Сегуры — главаря крупной группировки наркоконтрабандистов под названием «Объединенные герильяс Тихого океана» (The United Guerrillas of the Pacific).
Тем временем эквадорский спецназ по ту сторону границы к середине сентября конфисковал пять тонн кокаина и задержал более тысячи подозреваемых. Также было изъято оружие, топливо, химическое сырье и почти 800 килограммов взрывчатки.
Однако пока колумбийские военные налаживали связи с эквадорскими властями, гражданское население по обе стороны границы начало испытывать тяготы и опасности войны. В январе впервые в истории страны в Эквадоре взорвался заминированный автомобиль. Подрыв, в результате которого ранения получили 28 человек, был устроен у полицейского участка в городке Сан-Лоренцо. Ответственность за взрыв власти возложили на «Фронт Оливера Синистерры».
Инцидент заставил эквадорского президента Ленина Морено объявить в стране чрезвычайное положение. Указ об этом ограничивал и некоторые гражданские права, например, право на передвижение и проведение собраний. Одновременно спецслужбы получили право входить в жилища без санкции суда.
Однако диверсии и атаки продолжились. Спустя два месяца члены «Фронта Оливера Синистерры» подорвали опоры линии электропередачи, убили четырех эквадорских солдат, а в марте похитили и потом казнили журналистов El Comercio. В ответ на агрессивные вылазки боевиков численность эквадорских спецподразделений увеличили до 3500 человек. Через 17 дней после похищения журналистов в заявлении для прессы якобы от лица «Фронта Оливера Синистерры» говорилось, что в гибели журналистов виновны те, кто усилил группировку на границе.
Колумбийские силовики за пять месяцев операций в регионе потеряли пять человек. Кроме того, в июле люди из «Фронта Оливера Синистерры» застрелили трех колумбийских следователей.
Тем временем население региона все чаще оказывается меж двух огней, страдая как от военных, так и от наркогруппировок, которые армия прибыла обезвредить.
Согласно документу из канцелярии омбудсмена Колумбии, призванного защищать права граждан, силовые операции по обе стороны границы нарушили привычную жизнь 34 колумбийских общин, где проживают крупные и мелкие фермеры и афроколумбийцы. После того как военные усилили давление на наркоконтрабандистов, главный омбудсмен страны, а также омбудсмен в Тумако присоединились к протестам лидеров местных общин и крестьянских объединений против милитаризации региона.
До появления у их порога солдат многие жители сельской периферии Колумбии и Эквадора практически не ощущали присутствия государства в своей жизни.
Около 85 процентов населения Тумако официально признано бедняцким. В сельской местности процент бедноты доходит до 96 процентов. Лишь у пяти процентов жителей города проведена канализация. В 2011 году уровень младенческой смертности здесь составлял 54 случая на тысячу родов при среднемировом показателе за тот же период в 35,5 случая. Почти 70 процентов трудоспособных жителей города — безработные, а более половины горожан имеют статус жертв вооруженного конфликта, что дает им право на материальное пособие и льготы при получении школьного образования, медицинской помощи и жилья.
По данным колумбийского фонда Ideas Para la Paz, который исследует вооруженный конфликт в стране, в значительной степени насилие в регионе — результат борьбы за контроль над наркоторговлей между «Фронтом Оливера Синистерры» и «Объединенными герильяс Тихого океана».
А их вражда с властями ухудшает и без того непростое положение простых людей.
После наплыва войск в регион здесь резко увеличилось число убийств. По данным полиции департамента Нариньо, с июля 2017-го по июль 2018 года зафиксировано 332 убийства — на 34 процента больше, чем за предыдущие 12 месяцев. В самом Тумако за первые шесть месяцев от насилия погибли 147 человек, что на 55 процентов перекрывает статистику годом ранее. За весь 2017 год общее число убийств в Тумако превысило аналогичный показатель в американском Лас-Вегасе — при том, что население Вегаса в десять раз больше.
Через средний для этих мест городок Льоренте, что примерно в 15 километрах от Тумако, проходит невидимая линия фронта между силовиками и наркоиндустрией.
В начале 2000-х десятки занимавшихся разведением коки семей с разных концов Колумбии перебрались сюда после того, как их плантации при поддержке США уничтожили по так называемому плану «Колумбия». Сейчас в Льоренте покупают себе удобрения, технику и другие материалы многие крестьяне — производители коки. Важным стратегическим пунктом город стал и для наркоконтрабандистов.
В центре этого района представители коренного народа ава с территории Пигуамби Палангала изо всех сил стараются выживать. Один из вождей ава, просивший не называть его имени, опасаясь за свою безопасность, рассказал, что количество войск, которые пересекают или дислоцируются на их исконной земле, резко возросло с июня. В тот месяц солдаты обосновались прямо возле нескольких школ. Занятия в них пришлось приостановить из-за угрозы возможных вооруженных стычек.
Похоже, люди в форме далеко не для всех желанные гости.
«Я видел, как они забирают рыбу из наших прудов, воруют кур, чтобы себе готовить, — сетует вождь ава. — Они дожидаются, пока хозяев дома не будет, особенно в воскресенье, когда люди ходят на рынок».
Кроме того, индейцы ава заявляют, что военные задерживают их и обвиняют в связях с наркомафией.
«Спецназовцы, они останавливают тебя и говорят: “Вот это повстанец”, — якобы потому, что мы носим винтовки, — сообщил один мужчина на условиях анонимности (он также опасался возмездия). — Но это наша исконная традиция, — объяснил он, — у нас всегда при себе наши стволы 16-го калибра, потому что мы с гор. Мы — охотники».
Другой член племени ава, также просивший об анонимности, рассказал, как солдаты заявили, что он наркоконтрабандист, лишь из-за его одежды и резиновых сапог. Также, по его словам, как-то раз солдаты пристали к его товарищам и кричали: «Покажите руки! Да у вас лица, как у партизан. Если вы с герильяс, то мы нашпигуем вас пулями».
Если верить Энри Марну из организации коренных жителей Unipa, которая представляет интересы народности ава, обитатели других девяти их исторических территорий сообщают о таких же ситуациях.
Банды наркомафии отвечают на присутствие военных тем, что закладывают мины и угрожают лидерам коренных общин. Некоторые из местных жителей, опасаясь расправы, бегут со своей земли.
Как рассказала омбудсмен города Тумако Анни Кастильо, обитатели общин афроколумбийцев вдоль границы подвергаются тем же притеснениям: «Солдаты занимают дома и не возвращают их хозяевам. Также есть информация о кражах».
Крестьянская ассоциация Asominuma также выразила протест против правонарушений солдат, о которых сообщалось, включая незаконный захват жилищ, необоснованные обыски и задержания без санкции суда.
В мае государственный омбудсмен Колумбии призвал правительство защитить людей и резко раскритиковал ограничения гражданских прав и аресты, совершаемые эквадорской армией на территории Колумбии.
Хуан Карлос Ангуло из Совета тихоокеанских общин (организация представляет интересы афроколумбийцев) говорит, что помогать солдатам небезопасно.
«Солдаты появляются, завязывают отношения с жителями, общаются с детьми, просят воды, а потом уходят, — объясняет Ангуло. — А затем возвращаются люди из группировок и убивают нас. Они выгоняют нас из наших мест, заявляя, что мы прислуживаем военным».
Начальник Тихоокеанского спецуправления полиции Джон Арока признает, что отношения с гражданскими — проблемный вопрос.
«Нам необходимо действовать жестко, но мы отдаем себе отчет в том, что не должны отталкивать от себя местные общины, — говорит Арока. — Большинство их жителей — не преступники, но их невольно затрагивают проводимые мероприятия. И это очень непростая ситуация».
Хотя на борьбу с наркогруппировками брошена масса военных, власти по-прежнему не контролируют многие территории. По словам колумбийского эксперта по безопасности Уго Асеро, миссия силовиков едва ли выполнима.
«На колумбийской стороне сплошные джунгли, — говорит он, — Дорог там нет, и можно отправить туда хоть десятки тысяч солдат — эффекта не будет. Кроме того, криминальные группировки эти места знают гораздо лучше».
В-третьих, продолжает эксперт, люди Гуачо могут без труда замаскироваться под крестьян.
Пресс-атташе генерала Хорхе Ойоса, руководителя всей силовой операции в колумбийской приграничной зоне, не отреагировал на многочисленные просьбы об интервью и не отвечал журналистам.
В эквадорской провинции Эсмеральдас, отделенной от Колумбии рекой Матахе, социальные вопросы столь же остры, как и у соседей.
У 78 процентов населения не обеспечены базовые потребности: у 64 процентов жителей нет питьевой воды, а еще 14 процентов не имеют электричества. В таких кантонах, как Элой-Альфаро, бедность почти поголовная. Как и в колумбийском Тумако, 70 процентов городского населения Эсмеральдас — это безработные.
Статистика по убийствам здесь также резко ухудшилась: за первые девять месяцев года в кантоне произошло 66 насильственных смертей, что на 32 процента больше, чем за тот же период прошлого года. С учетом количества населения этот показатель почти вдвое превышает средний по стране.
Население стало испытывать тяготы и в различных будничных ситуациях.
Никто, включая врачей, не может теперь зайти в деревни без сопровождения солдат. Местным чиновникам тоже требуется разрешение военных.
В феврале армейские части прибыли в деревню Гуадалито — одно из селений ава — и два месяца дислоцировались там. На всех выездах появились блокпосты, из-за чего жители не могли ходить за покупками в городок Сан-Лоренцо, что в 45 минутах пути от Гуадалито. Как рассказал один из местных вождей Олиндо Настакуас, военные приказали всем оставаться дома после 16 часов, так как они якобы не могли обеспечить защиту в темное время суток.
«Безо всякого разрешения общины они заняли для своего размещения школы, дом собраний членов общины, медпункт и другие помещения, — посетовал Настакуас. — Они вели себя, как оккупанты».
Конфликт в приграничье полностью нарушил жизнь небольшой деревни Эль-Пан, стоящей у реки Матахе. Когда в феврале начались боевые действия, наркогруппировки с колумбийского берега реки принялись обстреливать патрули армии Эквадора.
Перепуганные жители, взяв то, что можно унести, в спешке покинули деревню. Примерно 70 семей, некоторые с детьми и стариками на руках, пешком два часа добирались до Сан-Лоренцо, главного населенного пункта района. Им пришлось оставить свой скот, инвентарь и технику.
Мария Рейнальда Тенорио не может забыть день 17 февраля, когда на их деревню посыпался град пуль. Она готовила еду, и вдруг раздались автоматные очереди. Впервые за свои 67 лет жизни она наблюдала перестрелку. Женщина выбежала на улицу и столкнулась с солдатами, которые без объяснений приказали ей уходить из деревни.
«Как же мы уйдем? — недоумевала она. — Мой муж не может ходить». Ответа не последовало.
В итоге вместе с супругом Хесусом Кайседо, который болен туберкулезом и может передвигаться лишь с посторонней помощью, Рейнальда отправилась в путь до Сан-Лоренцо длиной 30 километров.
По словам одного из ее сыновей, Альвейро, его и еще троих жителей Эль-Пан военные задержали на несколько часов.
«Они забрали меня, связали и держали в зарослях кустарника, — вспоминает он. — Меня спрашивали, кто стрелял в них, но я не знал. Затем они вытащили нож и угрожали отрезать мне ноги, если я не буду говорить, но я и правда ничего не знал».
Сейчас семья Тенориос ютится в недостроенном доме в Сан-Лоренцо. Вместе с Рейнальдой и ее мужем здесь нашли кров восьмеро из их тринадцати детей, а также невестки и одиннадцать внуков.
После бегства из родной деревни члены семьи несколько раз приходили в Эль-Пан (теперь это закрытая для передвижений зона) в поисках своих вещей. Но найти удалось очень немногое: серпы, мачете, домашний скот — все пропало. Мелкая техника и два газовых баллона, с помощью которых Рейнальда жарила мясо для своего крохотного ресторанчика, тоже исчезли.
«Мы неплохо жили в Эль-Пане, — вспоминает Рейнальда. — Все было тихо и спокойно, ничего не случалось. У нас был свой скот, свои поля. Как община мы следили за порядком на границе, но теперь мы беженцы».
Ее муж Хесус мечтает вернуться. Ему не нравится шумный город, он скучает по своей земле и чистому воздуху. Теперь, если надо приготовить поесть, приходится идти в магазин. Но все же Хесус боится идти назад.
Их сын Алвейро сейчас работает на плантации, где делают пальмовое масло, и получает 266 долларов в месяц. «Уйдя из деревни, я потерял всё», — признается он. Со стороны города никакой помощи фактически нет; после их прибытия в Сан-Лоренцо муниципальный совет распорядился накормить их семью обедом — никакой другой поддержки не было.
Тем временем на колумбийской стороне границы, в Тумако, местные политики и общественные активисты сомневаются, что операция военных принесет мир. На кону слишком большие кокаиновые деньги, и очень немногие готовы от них отказаться, а попытки сопротивляться наркомафии не сулят ничего хорошего.
«Институциональные корни наркоиндустрии — в безработице, ограниченных возможностях для образования и в отсутствии мер поддержки от государства, — констатирует омбудсмен Кастильо из Тумако. — Невозможно выиграть такую войну без развития социальной сферы. Можно арестовать Гуачо и других главарей, но если проблемы в Тумако не решать, то появятся новые Гуачо».
С этим согласен генеральный викарий местной епархии священник Арнульфо Мина. Без бо́льших шансов получить работу и образование, говорит он, «здесь не прекратятся постоянные похороны».
