Темер был президентом с 2016 по 2018 год. Он уже второй бразильский президент, арестованный в связи с Lava Jato.
Бывший председатель правления Transparency International Хосе Угас считает, что правосудие не скоро добралось до экс-президента: используя право на неприкосновенность, он более года избегал ареста.
«Темер находился под следствием не менее полутора лет, — сказал Угас OCCRP. — Были доказательства того, что он напрямую связан с передачей взяток… В 2016 году, будучи на посту председателя правления Transparency International, я посетил Бразилию, где выступил с публичным заявлением. Темера только избрали, я просил конгресс снять с него неприкосновенность, чтобы он предстал перед судом».
Операция Lava Jato — масштабное расследование дела о взятках, в котором замешана бразильская государственная нефтегазовая компания Petrobras.
Изначально в отмывании денег обвиняли компанию — производителя электроники, но вскоре обнаружилась сложная схема, в рамках которой руководители Petrobras получали взятки и заключали с крупными строительными компаниями договоры с завышенной стоимостью.
На данный момент следствие обнаружило чиновников, замешанных во взяточничестве, в 12 странах. В их числе две трети бразильских сенаторов. Судя по балансовым ведомостям, на взятки уходили миллиарды долларов.
Принимая во внимание имеющиеся доказательства, Угас считает, что Темера осудят.
«Против него больше улик, чем против Лулы — а Лула уже в тюрьме. Поэтому не вижу причин, почему бы ему не отправиться за решетку после суда», — сказал Угас, ссылаясь на бывшего президента Бразилии Луиса Инасиу Лулу да Силву.
Кроме того, по словам Угаса, арест Темера — признак прогресса. Нынешнего президента Жаира Болсонару тоже обвиняют в коррупции и порой сравнивают с президентом США Дональдом Трампом. Однако Угас говорит, что судебные органы Бразилии сохраняют независимость. По его мнению, политические мотивы на ходе следствия не скажутся.
«Латиноамериканцам должно быть стыдно за ту волну коррупции, что накрыла наш регион. Но мы гордимся тем, как работает система. Нам по-прежнему есть чем ответить. И это обнадеживает».
