«Транснациональная преступность — это бизнес, и очень выгодный», — пишет автор отчета Ченнинг Мэй в пресс-релизе.
В ходе исследования выяснилось, что самым прибыльным преступлением является производство контрафактной продукции — ежегодный оборот составляет от 923 миллиардов до 1,13 триллиона долларов. От двух третей до трех четвертей контрафакта производится в Китае.
В развивающихся странах подобная продукция может нести серьезную угрозу здоровью людей. В отчете отмечается, что, к примеру, в таких странах до 30 процентов медикаментов могут оказаться подделками.
Наркоторговля и торговля людьми занимают вторую и третью строчки в списке наиболее прибыльных видов преступности, при этом существенно уступая производству контрафакта. Доходы от этих более традиционных преступных сфер оцениваются в 426–652 миллиарда долларов и 150,2 миллиарда долларов соответственно.
Экологические преступления, например незаконные горные разработки и вырубка леса, о которых так мало сообщают, также приносят колоссальную прибыль.
В отчете подчеркивается, что больнее всего транснациональная преступность бьет по развивающимся странам, где такие группировки могут почти безнаказанно воровать миллиарды долларов в виде ресурсов, необходимых для роста местной экономики.
По словам главы GFI Реймонда Бейкера, международное сообщество оказалось неспособно остановить транснациональную преступность, поскольку правоохранительные органы не уделяют достаточного внимания финансовому аспекту этих правонарушений.
«В рамках противодействия транснациональной преступности необходимо бороться с прибылью, которую она приносит. Это означает искоренение глобальной теневой финансовой системы, которая облегчает процесс перемещения и сокрытия незаконно полученных средств», — говорит Бейкер.
На первый взгляд это кажется невыполнимой задачей, учитывая суммы, о которых идет речь. Но, по мнению Бейкера, «с технической точки зрения это не так сложно. Это лишь вопрос политической воли».
