Февраль 2016 года. В потертых джинсах, стоптанных высоких кроссовках для баскетбола и свитере со словом “Life” (англ. «жизнь») молодой боец антиправительственных сил позирует возле своего нового оружия — крупнокалиберного пулемета, стоящего на треножном лафете. Буквально накануне пулемет доставили в его батальон, сражающийся с верными Башару Асаду войсками в Алеппо на севере Сирии.
После той публикации в Facebook в течение всего нескольких недель в «Твиттере» и на YouTube стали появляться фото и видео с такими же пулеметами, снятые в разных местах боев в Сирии. На кадрах нередко была видна оригинальная заводская упаковка и даже эксплуатационная документация.
Сирийские повстанцы прозвали пулемет «душка» — по аббревиатуре названия советского пулемета схожего типа — ДШК. «Он легкий и мощный. Это самое современное оружие из того, что мы получали», — признался один из бойцов.
Узнаваемая конструкция пулеметов и их идеальное «заводское состояние» не остались без внимания военных аналитиков. Ошибки быть не могло: в соцсетях «засветился» крупнокалиберный станковый пулемет М02 «Койот», произведенный за 1600 километров от границ Сирии — на оборонном заводе «Застава» в сербском Крагуеваце.
Возникал вопрос: каким образом сербские пулеметы оказались на полях сражений в Сирии?
Балканское объединение журналистов-расследователей (BIRN) и Центр по исследованию коррупции и организованной преступности (OCCRP) в течение года выясняли, как «койоты» проделали такой путь. Главный вывод журналистов был в том, что власти Сербии охотно закрывают глаза на систематическую незаконную передачу сирийским повстанцам сербского оружия. Незаконную — потому что «конечным пользователем» этого оружия формально выступает Саудовская Аравия.
Было установлено, что тяжелые пулеметы были проданы в 2015 и 2016 годах компании Bulgarian Industrial Engineering and Management (BIEM) из Софии — известному посреднику на рынке вооружений — для дальнейшего экспорта в Саудовскую Аравию. С Аравийского полуострова «койоты», скорее всего, были переправлены в Турцию, откуда оружие регулярно и без особого труда попадает на север Сирии.
По заводским серийным номерам на оружии из публикаций повстанцев в Facebook журналисты сумели четко проследить путь пулеметов от завода в Сербии через BIEM и Саудовскую Аравию до районов, где воюет сирийская оппозиция.
Зафиксированная переправка «койотов» стала самым наглядным на сегодня подтверждением существования гигантского канала сбыта оружия объемом в 1,3 миллиарда долларов, о чем BIRN и OCCRP рассказали в прошлом году. Финансирование этих нелегальных поставок идет из Саудовской Аравии, Турции, Иордании и ОАЭ.
В начале 2016 года 150 бойцов антиправительственной Свободной сирийской армии (ССА) пересекли границу Сирии с Турцией. Перед этим они были отобраны турецкими и саудовскими военными. Их дальнейшие перемещения укладываются в отработанный годами маршрут: неделя в Анкаре для медосмотра и получения необходимых документов, затем на борту военного Ила (об этом поведал один из бойцов) — на территорию Саудовской Аравии.
Из аэропорта их повезли автобусами в тренировочный лагерь в пустыню. По словам побывавшего там повстанца, который согласился на разговор с BIRN и OCCRP, лагерь был «хорошо организован» и охранялся саудовскими солдатами. «Там была отличная инфраструктура для военной подготовки и обеспечены другие условия», — рассказал он.
Прибывшим из Сирии бойцам не разрешалось пользоваться мобильными телефонами.
«[В тренировочном лагере] было много военных инструкторов — из Великобритании, США, Ливана, Саудовской Аравии… А также сотрудники американской разведки. Это все профессионалы своего дела, большинство из них прошли войну в Ираке», — рассказал сирийский повстанец.
Сирийцы провели в Саудовской Аравии три недели. Именно в тренировочном лагере им впервые показали сербский пулемет «Койот».
«Я видел [«Койот»] собственными глазами в саудовском лагере. Американские инструкторы использовали его для обучения», — добавил боец ССА.
После курса подготовки группа повстанцев вернулась в Турцию, а оттуда — на родину, к местам боев. Теперь под рукой у них были «койоты».
«Мой пулемет доставили из Турции после того, как мы побывали в тренировочном лагере», — сообщил журналистам собеседник. По его словам, все оружие в их батальоне они получали через пункт оперативного управления в Турции — один из командных центров, развернутых в Персидском заливе, Турции, Иордании. За работу таких центров отвечают военные специалисты из арабских стран и Турции, а также офицеры западных разведок.
«Я не знаю точно, сколько пулеметов пришло, но как минимум несколько единиц; моей группе достался один, — продолжает повстанец. — Он был в заводском ящике, в разобранном виде. Мы его открыли и собрали. Там даже была инструкция по применению».
Прошло совсем немного времени, и пулемет повстанцы применили в бою с солдатами президента Башара Асада.
В июле 2016 года журналисты BIRN и OCCRP отправили в сербское минобороны запрос относительно новых пулеметов, появившихся в местах сражений в Сирии. От пресс-секретаря министерства последовало письменное заявление о том, что в 2015 и 2016 годах предприятие «Застава» продало «определенное количество» «койотов» болгарскому посреднику, BIEM, для передачи конечным покупателям в Саудовской Аравии — но не в Сирии.
В сентябре BIRN и OCCRP отправили в военное ведомство фотоснимки задействованных в боях в Сирии пулеметов вместе с серийными номерами конкретных орудий. Поначалу в министерстве заявили, что не могут отследить судьбу пулеметов с такими номерами. Однако после нескольких дополнительных электронных писем и звонков от журналистов пресс-секретарь сообщил, что «койоты» под этими номерами были проданы в 2015 году компании BIEM.
В 2015 году BIEM разместила на предприятии «Застава» большой заказ. Помимо станковых пулеметов «Койот» этот завод производит свою модификацию автомата АК-47. Подробности контракта остаются тайной, однако отрывочные официальные сведения, например данные из отчетности «Заставы» за 2015 год, указывают на то, что BIEM заплатила за 205 «койотов» 2 миллиона 750 тысяч евро. Опрошенный журналистами эксперт подтвердил, что сумма соответствует принятым расценкам для такого оружия — примерно 12 тысяч евро за единицу.
Контрольный пакет BIEM принадлежит 74-летнему болгарскому бизнесмену, медиамагнату Петру Манджукову. Он уже давно занимается торговлей оружием, а в коммунистическую эру был сотрудником госбезопасности Болгарии. Манджуков — один из крупнейших предпринимателей в своей стране: помимо СМИ у него есть интересы в финансовой сфере, строительстве и виноделии. До 2015 года он был в числе владельцев второго по размерам футбольного клуба Болгарии — софийского ЦСКА. Его компания, BIEM, и ранее была связана с сомнительными оружейными сделками. (Читайте отдельный материал о Манджукове и BIEM)
Официальный представитель BIEM в письменном ответе журналистам заявил: «Мы строго придерживаемся норм национальных и международных законов».
«Вы выводите взаимосвязи и делаете выводы исходя из сугубо личных представлений. Также вы ожидаете от нас объяснений, но мы не обязаны и — более того — не вправе их давать».
BIEM получила экспортную лицензию на сделку с «койотами» от сербского министерства торговли. Основанием стал «сертификат конечного пользователя» — юридический документ, гарантирующий, что использовать продукцию будет заявленный итоговый покупатель, в данном случае — службы безопасности Саудовской Аравии.
Любые реэкспортные операции в такой ситуации требуют предварительного одобрения сербских властей. Однако, судя по всему, замеченные в Сирии «койоты» были переправлены саудитами в Сирию безо всякого формального согласия.
Впрочем, для сербских чиновников, ответственных за выдачу экспортных лицензий на оружие, эта информация вряд ли станет сюрпризом. Вооруженные силы Королевства не используют подобное стрелковое оружие — в их распоряжении, как правило, самое современное вооружение западных образцов. Кроме того, у Саудовской Аравии уже есть «большой опыт» незаконной переброски оружия сирийским повстанцам.
Целый ряд правовых документов предписывают Сербии прекратить поставки оружия, если есть риск его несанкционированной отправки третьим сторонам, прежде всего — в зоны военных конфликтов и неофициальным военизированным формированиям, обвиняемым в военных преступлениях. Такие обязательства на Сербию налагает ее собственное законодательство по борьбе с нелегальным оборотом оружия, а также принятый в рамках ООН Международный договор о торговле оружием и так называемые общие установки Евросоюза (common positions) относительно оружейной торговли. (Сербия пытается соблюдать подобные европейские нормы в надежде на принятие в ряды Евросоюза.)
К 2013 году относится случай, когда в сомнительной ситуации Сербия строго подчинилась такому требованию. Согласно конфиденциальным документам из сербского минобороны и протоколам межведомственного совещания, уполномоченные лица тогда не дали лицензию на продажу партии оружия Саудовской Аравии из-за опасений, что его незаконно передадут сирийской оппозиции.
Однако в 2015 году в Белграде изменили позицию и дали добро на поставку в Саудовскую Аравию пулеметов «Койот» и другого оружия и боеприпасов на общую сумму 135 миллионов евро.
В вопросах лицензирования учитываются в том числе и рекомендации минобороны Сербии. В письменном ответе журналистам BIRN и OCCRP ведомство указало, что поддержало выдачу лицензии, так как это должно было произвести «благотворный эффект» на положение дел в оборонной отрасли страны.
Один из высокопоставленных сербских чиновников, просивший не называть его имя, опасаясь негативных последствий для себя, заявил: всем прекрасно известно, что из Саудовской Аравии оружие попадает к сирийским повстанцам, которые «готовы брать всё, что предлагают».
«Наше оружие им отлично подходит, потому что это — давнишние советские модификации, несложные в применении, — добавляет чиновник. — Можно взять любого человека с улицы и за пару дней научить его обращаться с таким оружием».
Сербия — не единственная страна, которая, судя по всему, нарушает международные правила оборота оружия.
Болгарские и саудовские силовики, сотрудники ЦРУ и турецкой разведки играют ключевую роль в обучении сирийских повстанцев и снабжении их оружием. Очевидно, что все они также закрывают глаза на то, что оружие вопреки требованиям сертификатов конечного пользователя нелегально перебрасывается из Персидского залива в Сирию.
Должностные лица Болгарии, Саудовской Аравии и Турции не отреагировали на просьбы прояснить ситуацию. Представители ЦРУ заявили, что комментариев давать не будут.
Война в Сирии способствовала взлету оружейного экспорта из Сербии. Из-за огромного спроса на продукцию оборонные заводы работают с полной загрузкой, вводят дополнительные смены и даже отказываются брать новые заказы.
В 2015 году производитель «койотов» — предприятие «Застава» — увеличил продажи на 34 процента по сравнению с предыдущим годом до 39 миллионов долларов. Еще один государственный оборонный завод, «Крушик», выпускающий ракетные установки и боеприпасы, за тот же период нарастил сбыт еще больше — на 73 процента — почти до 29 миллионов долларов.
«Прекрасно, что мы экспортируем оружие, ведь это чистейший приток иностранной валюты», — заявил сербский премьер Александр Вучич в прошлом году на встрече с журналистами.
Однако у других совсем иные эмоции. В Сирии, далекой от границ Сербии, от пуль и взрывов ежедневно гибнут десятки людей.
Повстанец, побывавший в саудовском тренировочном лагере, рассказал журналистам, что покинул Алеппо до взятия города правительственными войсками, но теперь снова присоединился к Свободной сирийской армии.
Его «койот» тем временем передали другому подразделению ССА, которое воюет с ИГ (террористическая организация, запрещена в РФ. — Прим. ред.) и поддерживаемыми США курдскими формированиями на севере Сирии.
Как и многие из тех, кто воюет рядом с ним, этот повстанец хочет увидеть конец войны.
«До каких пор нам сражаться? — спрашивает он. — У наших детей уже семь лет не было школы. Мы лишились всего».
