В свой первый день на свободе Хадиджа Исмаилова выделила время между интервью для Кристиан Аманпур из CNN и для «Голоса Америки», чтобы встретиться с представителями Центра по исследованию коррупции и организованной преступности. Она поделилась с нами своими мыслями о 537 днях, проведенных в тюрьме, текущей ситуации в Азербайджане и проекте Khadija Project, созданном OCCRP в ответ на ее арест.
OCCRP: Расскажите об условиях в тюрьме. Вы сталкивались с какими-либо злоупотреблениями, направленными на вас или других заключенных?
Хадиджа: Я говорила себе, что не живу там своей жизнью, а лишь отбываю тюремный срок. И я не могу, например, постареть там, ведь этот период не относится к моей жизни. Я решила относиться к этому именно так, и это сыграло огромную роль.
Были небольшие трудности, но я не буду жаловаться на условия — я не хочу, чтобы люди боялись тюрьмы. Именно этого власти и добиваются — чтобы журналисты, активисты и политики жили в страхе и не решались выступить с критикой в их адрес… Ничего невыносимого там не было. Как видите, я полна энергии. Это можно пережить и даже что-то от этого получить.
OCCRP: Объясните условия вашего освобождения. Насколько я понимаю, вам запрещено выезжать за границу, но можете ли вы передвигаться в пределах страны? И можете ли продолжить свою работу?
Хадиджа: Мне еще предстоит в этом разобраться. Я должна буду отправиться в полицию и выяснить, что конкретно скрывается за этими формулировками. Обычно это означает, что я не могу выезжать из страны и должна каждый месяц отмечаться в полиции, чтобы они знали, что я не совершила никаких правонарушений.
По их словам, я не могу занимать государственные должности, но это и так ко мне не относится. Так что пусть сами сидят на своих постах и делают свою скучную работу, а я займусь своей. Прежде всего, я обращусь в Европейский суд по правам человека, потому что я не удовлетворена и намерена добиться полного оправдания. Сейчас мы ожидаем их решения.
Два обвинения были сняты, но два по-прежнему остаются в силе — речь идет о незаконной предпринимательской деятельности и уклонении от уплаты налогов, которые также были сфабрикованы. Когда мы получим решение суда, то увидим, какие из результатов проведенного прокуратурой расследования они сочли ложными, а какие признали обоснованными.
OCCRP: Встречали ли вы в тюрьме других журналистов, активистов-правозащитников или блогеров?
Хадиджа: Мое общение с другими заключенными было ограниченно. Я контактировала только с женщинами, а в следственном изоляторе меня лишили всякой возможности общаться с правозащитницей Лейлой Юнус, которая содержалась там же. Они ограничивали наши контакты.
В тюрьме со мной было несколько женщин, которые называли себя журналистками, но я их не знаю. Я никогда не читала их материалы.
OCCRP: ы слышали, что одновременно с вашим освобождением были арестованы еще двое?
Хадиджа: Да, и я знаю одного из них. Эльнур Мухтаров, он фотожурналист и ведет свой фотоблог. Так выглядит текучесть политзаключенных в Азербайджане. Они выпускают двоих и сразу же арестовывают еще нескольких. Один выходит на свободу — двое садятся в тюрьму. Такая у них система.
Амид [Сулейманов] действительно блогер. Я не читала его репортажей, но я знаю, что он блогер.
OCCRP: Изменил ли вас этот опыт, и если да, то как?
Хадиджа: Есть вещи, которые меняются навсегда, потому что вы накапливаете опыт определения того, что ложно, а что истинно, опыт давления со стороны системы правосудия, опыт распознавания людей, злоупотребляющих наркотиками и зависимых от них, и так далее.
До ареста, когда я видела в общественном транспорте женщин с отечными руками, я думала, что это последствия тяжелого труда. Теперь первое, что приходит мне в голову при виде таких рук, — наркозависимость.
В Азербайджане практикуется арест наркоманов в случае, если они хранят наркотики в объеме, превышающем разрешенный законом.
Я бы с радостью осталась неопытной в этой сфере. Однако опасность представляют не сами наркоманы — в этих людях видно много боли, много человеческой трагедии. Раньше я никогда с ними не общалась, а здесь услышала массу печальных историй. Там же были и торговцы наркотиками, люди, арестованные за мошенничество. Смотришь на них и пытаешься понять, почему они стали преступниками, почему встали на этот путь. И большинство историй сводятся к одному и тому же: почти все эти люди были лишены любых возможностей, и преступная деятельность казалась единственным выходом, поскольку ждать возможностей от государства не приходилось.
Начинаешь задумываться о том, почему женщина из хорошей семьи, члены которой никогда не совершали противоправных действий, начинает торговать наркотиками.
OCCRP: Что вы сделаете в первую очередь, вернувшись к работе?
Хадиджа: Прямо сейчас OCCRP готовит еще один репортаж про золотые рудники в рамках нашего расследования («Народ Азербайджана своими деньгами спасает прогоревшую горнорудную империю Алиевых»). Я рада снова сотрудничать с радио «Свобода» и OCCRP и продолжить работу над расследованиями. У меня есть несколько незаконченных репортажей; мне придется восстановить всю информацию, и тогда мы вновь приступим к работе. Также я хотела бы получить доступ к «панамским документам». (Как раз в то время, когда азербайджанские журналисты праздновали освобождение Хадиджи, президент страны без лишнего шума распорядился, чтобы правительство выкупило обанкротившееся горнодобывающее предприятие, принадлежащее его дочерям. OCCRP опубликовал соответствующий репортаж в первый же день после выхода Хадиджи из тюрьмы.)
OCCRP: Как вы узнали о «панамских документах», находясь в тюрьме?
Хадиджа: Государственные газеты опубликовали материалы о «панамских документах», касающиеся представителей других стран, а об азербайджанских властях там не было ни слова. Однако я также была подписана на Azadliq, единственную оппозиционную газету в Азербайджане, так что я читала обо всех расследованиях OCCRP и его партнеров, и это были отличные новости.
Лучшее ощущение, которое можно испытать в тюрьме, — видеть, что работа продолжается. Чего бы власти ни пытались добиться, арестовав меня, они этого не добились, потому что в результате расследованием их деятельности стало заниматься еще больше журналистов.
Я узнала о проекте Khadija Project от своего адвоката. Я была потрясена, а когда появились репортажи, я поняла, что это того стоило. Стоило оказаться в тюрьме и увидеть, что произойдет. Это потрясающе — это сотрудничество, это солидарность, это профессионализм. Я ощутила, будто у меня множество братьев и сестер по всему миру.
OCCRP: Что вы думаете про журналистов, которые пока остаются в тюрьме, например, о Сеймуре Хазиеве?
Хадиджа: Сеймур — отличный коллега и очень смелый журналист. Он прославился благодаря блестящему анализу политической ситуации. Его телешоу «Час Азербайджана» пользовалось огромной популярностью, особенно за пределами городов, и выходило на спутниковом канале. К сожалению, Верховный суд не принял аналогичного решения по его делу.
Нам предстоит еще много работать, чтобы донести до азербайджанских властей, что арестовывать и сажать за решетку таких журналистов, как Сеймур, дорого и того не стоит. Необходимо больше давления со стороны международного сообщества, ведь арест любого журналиста имеет значение, а особенно таких специалистов, как Сеймур.
OCCRP: Я вижу, что вам уже пора идти. Скажете нам что-нибудь напоследок?
Хадиджа: Я хочу еще раз поблагодарить всех своих коллег, это был прекрасный опыт. Я была так рада, что репортеры из OCCRP продолжали совместную работу над разоблачением коррупции среди азербайджанских чиновников. Это так здорово — быть членом такой потрясающей команды.
Я также хочу поблагодарить всех, кто помог добиться моего освобождения. Я не жалуюсь, что провела время в тюрьме, ведь даже если бы у меня был шанс, я все сделала бы так же, но я очень рада вновь оказаться в кругу друзей и приступить к работе.
В следующих материалах: Исмаилова подробно рассказала о других заключенных журналистах и блогерах, и ее комментарии станут частью следующей статьи о тех, кто остается в тюрьме.
Сегодня журналистка-расследователь Хадиджа Исмаилова празднует свой сороковой день рождения. Два дня назад, 25 мая 2016 года, она вышла на свободу после того, как Верховный суд Азербайджана распорядился о ее освобождении из тюрьмы и изменил ее наказание на условное. Сотрудники Центра по исследованию коррупции и организованной преступности поздравляют ее с днем рождения и празднуют ее освобождение. Вот фотографии момента ее выхода из тюрьмы, сделанные радио «Свободная Европа» / радио «Свобода»: путь из тюрьмы домой, к друзьям и семье.
